ОБРАЗ КАРЕЛА В РУССКОЯЗЫЧНОЙ ЧАСТУШКЕ КАРЕЛОВ: К ПРОБЛЕМЕ КАРЕЛО-РУССКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ИНТЕРФЕРЕНЦИИ

Тверская земля является местом коренного заселения карелов с XVII в., поэтому проблема национальных контактов русского и карельского населений оказывается очень актуальной для Тверской области. Эти контакты описываются обычно как бесконфликтные, а культурный обмен — как интенсивный и плодотворный, но в реальной практике со стороны русских существовала ксенофобия, которая усилилась в XX в. в период индустриализации, когда карелы стали переезжать в города. Отражение «мягкой» ксенофобии, иронии над чужим мы видим в частушках. В XX в. уровень национальной идентичности карелов постоянно понижался. Национальность не скрывается, но и не позиционируется, и даже население Лихославльского района собиратели-карелы называют карелоязычным, а не карельским. В результате культурной ассимиляции карелов от них записан большой корпус фольклорного материала на русском языке, русскоязычный фольклор тверских карелов. В этой ситуации особое значение приобретают тексты, в которых есть показатели идентичности. Когда исполнительница-карелка говорит: «Эх ты, русское наше приволье» — это означает не национальную, но государственную принадлежность. Можно выявить три вида карело-русской культурной интерференции. Первый — тематический: в частушках образ карела либо сопоставляется с русским, либо описывается сам по себе, но имплицитно чужая, внешняя точка зрения все же присутствует. Другой вид культурной интерференции — языковой: в русскоязычных частушках появляются карельские вкрапления, а в карельских частушках — русскоязычные вкрапления. Третий вид культурной интерференции — фоновый: это либо переводы народных русских песен на карельский язык, либо формирование оригинальных карельских песен, аналогичных русским песням с теми же сюжетами («Летит, летит птичка» / «Уж ты сад, мой сад, сад зелененький» и «В полюшке березка растет» / «Во поле березка стояла»). В статье подробно рассмотрены первые два вида карело-русской культурной интерференции.