ЭЛОСЫ В АВСТРАЛИИ И КИТАЕ

Наверное, не будет преувеличением сказать, что австралийский город Сидней —  один из самых многонациональных и поликультурных городов мира. Среди всего этнического и культурного разнообразия современной Австралии, и Сиднея в частности, представители народа элосов —  потомки русских женщин и китайских мужчин, на первый взгляд, мало отличаются внешне от китайцев. Однако человек наблюдательный сразу заметит их антропологическую несхожесть с китайцами, иные этнические черты в их лицах. Интересно, что в современном русском языке, в том числе в научном дискурсе, нет устоявшегося названия этого народа. Некоторые ученые, в частности В. Кляус, уже более десяти лет исследующий жизнь этой этнической группы в китайском Приаргунье, и А. Забияко называют их русско-китайскими метисами. Забайкальские исследователи А. Янков и А. Тарасов используют наравне термины «русские Трехречья» и «этнические русские». Другие современные исследователи используют те же наименования. В китайских переведенных на русский язык материалах употребляется неудачный с точки зрения норм русского языка термин «русская национальность», что является калькой с китайского «элосы цзу». В этнографической литературе на китайском языке выражения «элосы жэнь», «эго жэнь» значат «русский, россиянин». «Элосы цзу» —  русский по национальности, именно так называют представителей народа, проживающего в Китае, имеющего русские корни и являющегося частью китайского этноса —  «чжунхуа миньцзу». Итак, осмелимся отнести наименования «русская национальность», «русская народность» к ошибкам переводчиков и предлагаем к обсуждению введение в современную науку наименования «элосы» (от кит. «русский, Россия», из монг. «орос» с тем же значением) как более соответствующее самоидентичности потомков от смешанных браков между русскими женщинами и китайцами, а также теперь уже весьма малочисленных русских, оставшихся в КНР. Говоря о смешанных браках русских женщин и китайцев, мы подра- зумеваем два этноса —  собственно русских и ханьцев, основной этнической группы в Китае. Наша аргументация необходимости введения отдельного наименования для данной этнической группы построена на наблюдениях за жизнью элосов в китайском Приаргунье —  Трехречье (Автономный район Внутренняя Монголия, КНР), а также в Сиднее (Австралия), где проживает, видимо, наиболее многочисленная их община за пределами КНР. Сиднейскую общину элосов, в свою очередь, можно разделить на две группы —  синьцзянскую и внутреннемонгольскую. В данной статье речь идет о культуре второй из них. В исследовании кратко рассмотрена история формирования данной этнической группы на территории Китая, проблема непростых межэтнических отношений и причины возникновения смешанных браков. Трудолюбие, покладистый характер, а главное —  уступчивость китайцев в вопросах культуры, религии, языка, очевидно, были причинами того, что русские девушки вступали с ними в брак. Однако в представлениях элосов брак с ханьцем или представителем другого этноса Китая, как правило, не счастливый, а счастливы те, кто выходят «за своих». Уделено внимание традиционному женскому костюму элосов, который носят представительницы старшего поколения, следуя традициям «материнской» культуры. Анализируется не менее интересная ситуация с именами личными элосов. Большинство из тех, кто оказался в Австралии, с получением новых документов поменяли свои имена на русские: неофициальное русское имя, данное при рождении, и русскую фамилию их мамы или бабушки. При этом не все элосы делают различия между полными русскими именами и их уменьшительно-ласкательными формами. В статье анализируются некоторые особенности языковой ситуации в данных регионах. В настоящее время для большинства элосов русский язык в Трехречье и Сиднее не является основным: он не преподается в школах и в семьях на нем говорят лишь старики. Иногда двуязычные элосы могут перенести грамматические или стилистические нормы русского языка на китайский, употребить русскую лексику в китайской речи. Влияние же китайского языка на русский куда более заметно. Государство, в последние годы уделяя внимание культуре и экономике элосов, к сожалению, игнорирует языковой вопрос. При этом многие элосы старшего поколения, проживающие в Трехречье и Сиднее, плохо владеют и письменным китайским языком, записывая китайские слова русскими буквами лишь одним им понятным способом. В английском языке молодого поколения сиднейских элосов еще присутствуют dyada, tyotya, babushka, kotletki и другие слова, указывающие на тонкую связь с русской культурой. Обращено внимание на то, что в интерьере домов и кухне сиднейских элосов старшего поколения можно заметить много деталей традиционного русского быта второй половины ХХ в., русская основа здесь сохранилась лучше, чем в Трехречье. Исследуется вопрос о том, как элосы и в Сиднее, и в Трехречье чтут русские церковные праздники, при этом не вдаваясь в подробности христианских ритуалов. Как известно, китайские отцы не только не противились наследованию православия детьми от русских жен, но зачастую и сами крестились. Всё это «замешивалось» на традиционных китайских верованиях. Попытки российских исследователей найти глубокую веру, знание обрядов и желание их практиковать не могут дать больших результатов: элосы Трёхречья —  не русские китайцы или китайские русские, это особый этнос, сложившийся в ходе общения двух диаспоральных групп. Роль женщины в формировании этой уникальной этнической группы важна и достойна отдельного исследования. Думается, элосы должны быть признаны результатом диффузии двух культур, двух традиций. Отмечается, что сиднейские элосы неоднородны по своему географическому происхождению. Выходцы из Внутренней Монголии не владеют письменным русским языком, однако более религиозны, чем синьцзянские элосы. Но и те и другие вместе с остальной китайской общиной Сиднея отмечают китайские праздники, хорошо владеют китайским языком. Молодежь теряет китайский язык, говорит по-английски, старое и молодое поколение плохо понимают друг друга, а следовательно, и возникает трудность передачи культурных навыков молодым. Речь в статье идет и о певческой культуре этого народа, которая уже перестала развиваться. У элосов Трехречья чаще, чем у сиднейских, можно услышать традиционные русские песни. Элосы и Трехречья и Сиднея —  большие любители русской гармошки. Песня —  это еще одно из тех хрупких культурных звеньев, которое соединяет людей старшего поколения с исторической родиной и языком предков. Сохранение культуры народа возможно при двух, казалось бы, противоречащих друг другу обстоятельствах: это поддержка государства и, как ни парадоксально, притеснения национальных языка и культуры —  часто в такой ситуации у народа вырабатывается инстинкт самосохранения и, возможно, культурной самоизоляции. Так произошло и с данным этносом в Трехречье. В Сиднее всё происходило и происходит по-другому. Казалось бы, в демократической Австралии создана благодатная почва для сохранения культур малых народов. Однако австралийские интеллектуалы видят мультикультурализм по-австралийски не иначе как с «белой сердцевиной и этнически неоднородной периферией» —  в этом «плавильном котле» варится уже второе поколение элосов, проживающих здесь с конца 1970-х гг. Австралийские элосы молодого поколения —  это уже австралийцы с русскими или китайскими фамилиями и именами. На вопрос, чем для них является Россия, они не могут дать однозначного ответа: чувствуют какое-то родство, хотелось бы и съездить, посмотреть, но страшно, ибо там много непонятного. Получается, что Китай, который они покинули из-за страха повторения ужасов культурной революции, им всё же роднее.